Star Wars 3. Падение в пустоту

Глава 6 "Дхарма-I. Древо богини"

Ты заметил,
Как рушатся кругом заборы света?
В саду на ветках выросли миры.
Д.Томас

Горизонт закрывали огромные широколиственные растения. Они походили на кусты только издали. При ближайшем осмотре оказались деревьями, из надломленных веток которых тек густой голубой сок. Эллора остановилась, осмотрела ближайший сломанный стебель и, наконец, удовлетворенно протянула его Падме:

- На, пей.

Падме с опаской взялась за незнакомое растение. Но на вкус сок из его стебля оказался приятно освежающим, чуть кисловатым.

- Как же мы теперь? Ты это предвидела?

Эллора пожала плечами. Раздражение ей удалось скрыть. Почти.

- Ничего не поделаешь. Раз здесь имперский флот на орбите, словно рой хищных насекомых, легче было только сесть на планету. Если бы мы распугали всю эту контору, то на таких двигателях, как у "Двойного дна" все равно не удалось бы уйти. А так обычный грузовой корабль садится, что тут странного?

- Странно то, что они тут делают.

- Дхарма нужна Империи, - спокойно объяснила Эллора, тоже засовывая в рот кусок голубоватой ветки. - Здесь и только здесь есть такие пахотные угодья и фруктовые сады, каких нет почти нигде. Тут, считай, уже готовая снабженческая база, а аборигены незлобивы, спокойны, сопротивления не окажут... Словом, замечательное пушечное мясо!..

- Ты с ума сошла!

- Наверное, когда решилась забрать тебя с собой в безопасное место. Со стороны посмотреть, так быть беременной женщиной сплошное неудобство, если жизнь вынуждает тебя к активным действиям, - Эллора дожевала ветку и выплюнула засохший побег. - Ну что, идем?

- Подожди, - Падме опустилась на землю, держась за живот рукой. - Что-то мне нехорошо.

Хейла озабоченно нагнулась над бывшей королевой. Падме побледнела, руки у нее были мокрые и мелко дрожали. Эллора приложила руку к ее животу.

- Да. Уже опускается. Кто бы мог подумать...

- Сколько нам еще нужно времени?

- Два дня, - мрачно сказала Эллора.

- А когда... ну, когда все может начаться? Ой, опять больно...

- Здесь?

- Да... Ой, не нажимай!

- Ну, пожалуй, начаться все и может в эти два дня, но, скорее всего день, не больше.

- А когда их нужно положить... куда, ты говорила?

- Голокрон, их надо положить в Голокрон не позже чем через сутки после рождения.

- Может, все обойдется, - пробормотала Падме.

- Да, если мы поторопимся. Но торопить женщину в твоем положении... Хм, до ближайшего космопорта или хоть вообще места, где может приземлиться корабль с гипердрайвом почти день пути.

Падме просветлела.

- Я хочу сказать, - уточнила Эллора, - что нужно идти круглые сутки, чтобы добраться до места.

Падме нахмурилась.

- За день мы могли бы долететь в гиперпространстве? Я постараюсь идти побыстрее.

- Да все бы мы могли, я тебя вовсе не заставляю напрягаться, только вот эти железки нас очень задерживают.

Р2Д2 просвистел что-то ну очень оскорбительное. Он почти выбился из всех своих сил - механических и прочих, - пока тащил тяжелую герметичную тележку со своим товарищем. Эллора прилагала все силы, чтобы привести С-3ПО в рабочее состояние, но, когда они уже подходили к точке прыжка, оказалось, что пространство битком набито имперскими военными кораблями. Судя по размерам, даже флагман Империи оставил доки Корусканта и тоже, как гигантский хищный зверь, нависал над двойной планетой. Так что времени на сборку дроида попросту не осталось.

Эллора выбрала очень удачную точку прыжка. Дхарма представляла собой интересный космический парадокс: две планеты приблизительно одного размера обращались одна вокруг другой на таком расстоянии от светила, что на них не просто существовала жизнь независимо от очень нелогичной смены дня и ночи, но жизнь процветала. Дхармиане превратили свои миры в рай: на Дхарме-1 практически все пространство занимали огромные сады, прорезавшие все пояса планеты (в каждом из них выращивались определенные сорта овощей и фруктов), на Дхарме-2, куда ни бросишь взгляд, тянулись бескрайние поля. Здесь выращивали хлеб для всей Галактики.

Странное расположение планет относительно друг друга создавало и достаточно нестабильное магнитное излучение. Многие приборы зашкаливали и начинали барахлить при входе в пространство между двумя планетами. Зато гиперпрыжки из этого места были способны придать кораблю более значительное ускорение. Эту особенность даже когда-то назвали парадоксом Дхармы. Впрочем, цивилизация на самих планетах не особенно интересовалась подобными проблемами, она отнюдь не была техногенной. Местных жителей больше волновало, как получить хороший урожай. И аборигены трудились не покладая рук, почти не уделяя внимания тому, что на их планетах считанные единицы пассажирских космопортов с регулярным сообщением. Достаточное количество точек грузовых перевозок их вполне устраивало.

Но вот Эллору и Падме это не устраивало совсем. Даже Р2Д2 через пару часов снова остановился и возмущенным свистом возвестил о перегреве основного двигателя.

- Привал, - сказала Эллора, и Падме с трудом опустилась на землю. Ноги гудели.

- Сколько нам еще?

- Часа четыре идти только до основной автострады, а там, может быть, нас подберет рейсовый кар, который перевозит рабочих. Если нам хватит места с таким балластом.

Падме поджала губы, а Р2Д2 презрительно хмыкнул. Надо же! Балластом обозвали! Если уж и говорить о балласте, то это вот этот недоделок! Тащи его... Астродроид не понимал, зачем Эллора ввела в него эту программу, не видел в ней резона, но, как и подобает послушному дроиду, он не усомнился в наличии важных для человека причин для такой работы.

- Я не дойду, - вдруг спокойно сказала Падме. Она еще жевала остатки синего стебля, которые завалялись у нее в кармане.

- Чушь какая! Дойдешь, конечно!

- Нет, точно не смогу. У меня что-то такое с животом, не пойму, что, - она приподняла юбку, и Эллора озабоченно наклонилась над ней. Р2 тактично повернул свой зрительный сенсор в другую сторону.

- Так, - сказала хейла через некоторое время, - нам нужно спешить, или...

- Или что? - с испугом переспросила Падме.

Эллора не ответила. Она молчала, глядя куда-то далеко-далеко. Падме посмотрела на бескрайние полосы фруктовых садов. Они терялись где-то в облачной дымке, и конца-краю им не было видно. Дхарма. Какое странное название. Интересно, что оно значит на языке этого мира?

- Ты все еще думаешь?

- Я не могу принять решение, - прошептала хейла, тряхнув рыжими волосами. - Не могу и все! Надо выбирать... Или ты и твои дети. Или, - она не договорила. Прищурившись она тоже смотрела куда-то вдаль. Р2 порыскал там сенсором, но ничего не нашел. Он нетерпеливо пискнул.

- Да, да, ты прав, малыш. Надо, надо...

Зеленые глаза просверлили Падме до самого сердца. Она услышала, как Эллора тихо вздохнула. Решение принято?

- Да, - сказала Эллора, хотя Падме и не думала что-то спрашивать у нее. - Да. Мы пойдем не сюда, нам нужно свернуть на север, а потом идти до ближайшего селения.

- Мы возьмем там транспорт? - просияла Падме.

- Нет, мы останемся там, пока не родятся твои дети. Уже недолго ждать. Ты готова?

- Не знаю, - пробормотала Падме. - Морально я как-то не успела к этому подготовиться. Так все быстро. Так странно. Но я так хочу, чтобы они скорее родились, так хочу! Может это все изме... да, я хотела спросить, а это очень больно?

- Ну, как тебе сказать, потом ты не будешь ничего помнить... Собственно, я спрашивала, сможешь ли ты идти дальше? Туда совсем недолго добираться.

- Смогу. Еще смогу. Эллора, - нерешительно обратилась Падме к хейле, взваливающей сумку на плечи.

- Что?

- Ты опять пытаешься изменить...

- Да.

Внезапно из-за развесистых ветвей соседнего дерева послышался шорох. Р2Д2 тихо проскрипел что-то. Эллора кивнула и быстро извлекла откуда-то лазерный меч. Падме его не видела в руках у хейлы уже два года. Она попятилась и попыталась вытащить из кармана бластер, который Эллора ей дала на всякий случай, но тот застрял. Падме еще дергала рукоятку, когда Эллора, неожиданно успокоившись, положила ей руку на плечо.

- Не бойся, это друг.

***

Оби-Ван Кеноби опустил бинокль. Он знал, что где-то там рыщет имперский разведчик, но он пока не понимал, кто это. Местные жители не так миролюбивы, как он предполагал. Уже в третьем селении его принимали за имперского солдата. По сути, он и выглядел так: форма, которую он стянул с трупа имперского контроллера (а Органа молодец - научился стрелять будь здоров!), была словно на него и сшита. Впрочем, лазерный меч служил неплохим доказательством его миролюбивых намерений, туземцы прекрасно знали о джедаях. Это порадовало его после того, как, проверяя, насколько хорошо устроились падаваны с Каллистой, он обнаружил, что в тех местах о джедаях стали забывать. Но, можно сказать, что в том случае это было даже неплохо. Поэтому, вернувшись на Дхарму, ему было тяжело видеть, как здесь все жители местных общин были счастливы, когда понимали, кто он такой. Ему вешались на шею дети, женщины смотрели на него во все глаза, как на всесильного бога, мужчины с надеждой спрашивали, когда подойдут основные силы Ордена, чтобы... Ну как же надоело каждый раз отводить глаза, чтобы не сказать, в конце-концов, что Ордена больше не существует, что Империя уже захватила практически весь этот сектор и до Дхармы скоро дело дойдет. Если на этих благодатных землях уже соорудили за какие-нибудь два года почти двести перерабатывающих, плавильных и оружейных завода, то скоро мирной жизни придет конец. Ему вспомнилось, как Органа с ужасом читал ему из секретных донесений приказы о колонизации этого рая и превращении его в бесплодную пустыню. Да, иного пути не было: слишком ценные металлы здесь обнаружили имперские геологи. Они залегали так близко к поверхности, что можно было на одном месте и добывать, и переплавлять их, и производить оружие.

По данным, которые предоставил ему Органа, следовало ждать тут еще, как минимум, час. Если шпион так и не появится, чтобы оставить донесение в дупле дерева, то что-то случилось. Или его засекли, что маловероятно, или... его помощь уже не требуется. А это значит, что основные силы Империи уже на подходе. Бэйл разнюхал кое-что о предстоящей операции, и это давало Оби-Вану все основания полагать, что на месте этого цветущего сада скоро возникнет пустыня. Он вспомнил, как они с Квай-Гоном когда-то были отправлены на такую же планету. Как он тогда был еще молод и глуп! Как хотел стать джедаем! Одна мысль о том, что этого не случится, и он останется на той земле крестьянствовать во веки вечные, приводила его в ужас и уныние. Если бы тогда он знал, что спустя столько лет у него появятся такие преступные сомнения. Преступные! Он в сердцах стукнул кулаком по корню дерева, за которым прятался. И кто бы мог подумать, что нарушить свой долг джедая его побудит женщина!

Рана еще болела. Больше месяца он мотался с Органой по разным уголкам Галактики. Чтобы возможные шпионы в свите господина Первого Председателя не разнюхали что к чему, приходилось прикидываться телохранителем Бэйла. Он переделал множество дел, послал сообщения нескольким оставшимся форпостам Ордена, но все это время его мучила эта проклятая страсть, от которой не было спасения даже тогда, когда он стрелял в лицо врага. А ночи были ужасны. Он просыпался в холодном поту: призрак его предка являлся ему во сне и укоризненно качал прозрачной головой, Он снова и снова чувствовал, как его тела касаются пальцы Эллоры, слышал ее шепот, ее смех, вспоминал, как они кричали в минуты страсти. Вспыхивал ослепительный свет, а потом он слышал зловещий хохот, и блестящую вспышку заслонял черный силуэт. Оби-Ван думал, что это может быть Император, но слова Эллоры об Анакине не выходили у него из головы. Органа, по его просьбе, узнавал, как дела у его бывшего ученика. Анакин, на первый взгляд, вел себя так, как оно решили: исправно прикидывался верным слугой Императора. Органа не знал в чем дело и до того, как Оби-Ван ему не рассказал, что его падаван - шпион при Императорском штабе, альдераанец не мог себе даже и представить такое.

- Он ведет себя очень... убедительно, - сказал Органа задумчиво. - Или он превосходный актер, или... - он не договорил, но Оби-Ван прочел в его мыслях то, что Бэйл никогда не осмелился бы вслух сказать другу. Слишком убедительно для того, чтобы не быть искренним в своих поступках.

Нет, нет, такого просто не может быть! Он не мог так ошибаться в своем Анакине Скайуокере! Добрый чувствительный мальчик, вспыльчивый, но отходчивый, справедливый и умный. И Темная сторона? Нет, это слишком невероятно. Нельзя, конечно, недооценивать Императора. Орден слишком долго совершал подобные ошибки, и вот что в результате получилось. Но Анакин? Нет, этого не может быть!

Ошиблась ли Эллора? Или намеренно солгала ему? Снова обман? Нет, слишком, слишком много лжи, слишком много. Он совсем, совсем не знал ее, как мог он ей верить? Оби-Ван был слишком чист, слишком джедай, чтобы ненавидеть ее, женщину, которую любит, женщину, с которой он впервые познал страсть настоящей любви, он мучился, но простить ее так и не мог.

И, пытаясь отвлечься от преступных для джедая мыслей, он сосредоточил свой взгляд на тропе, по которой предатель обычно ходил оставлять донесения. Сегодня он поймает его. Обязательно поймает и узнает, кто это. Если он придет. А потом они с Органой отправятся на Дхарму-2, чтобы, наконец, положить конец сомнениям: действительно ли на этой планете строят секретный военный завод. Чересчур много свидетельств этому - заказы на особых дроидов, слишком сильная защита информационной системы, чтобы ее пробить. А, возможно, с этим как-то связан и тот маленький, незаметный вечно потный человечек с розовой лысиной, Бевел Лемелиск, кажется. Это было последнее сообщение от Анакина. Ну почему же он молчит?

И где же этот проклятый осведомитель!

***

- Меня зовут Еджна, - сказала розоволицая женщина. - Еджна Раджпарвати.

Они сидели все вместе в маленьком полукруглом домике, очень уютном. Падме закутали в пестрое лоскутное одеяло, старенькое, но чистое. В этом селении все было такое старенькое, но чистое: бежевые домики из пористого камня, аккуратные зеленые ограды, большие древние деревья, под которыми не было ни листочка, ни пылинки - все моментально убиралось и чистилось. Когда женщина привела их сюда, на них сбежался посмотреть весь народ, и Падме поразило, до чего все здесь добрые, услужливые и внимательные. Р2Д2 мгновенно разгрузили, кто-то утащил доделывать секретаря к себе, а астродроид тем временем купался в лучах славы и признания: местные жители, хоть и использовали изредка дроидов с сельхозработах, но такого видели впервые, и поэтому обступили робота и долго его щупали, пожимали ему манипуляторы, как живому, и выражали свое удивление радостными возгласами. Две маленькие девочки-близняшки дольше всех гладили его по корпусу, и нежно щебетали ему что-то, как птички, так что Р2, в конце концов, размяк и начал издавать довольные урчащие звуки.

Местные жители были гуманоиды, да, в общем, они были практически людьми, только вот цветом кожи отличались: у мужчин кожа была синевато-фиолетового оттенка, а у женщин - розовая. Женатые мужчины и замужние женщины украшали себе лоб круглой татуировкой, все они одевались почти одинаково, в одежды оранжевого и красного цветов. И все украшали себя цветами. Красные и серебристые, бархатно-черные и прозрачно-голубые, цветы свисали с их одежд на тонких шелковых шнурах, прятались в складках, выглядывали из косичек в прическах. Здесь везде чувствовался запах цветов, словно вокруг царила вечная весна. И страшное напряжение последних недель, разочарование в жизни и дикая спешка - все начало казаться Падме таким нереальным и ненормальным здесь, в этом царстве добра, покоя и мирного труда.

Эллора разговаривала с Еджной, старостой деревни, а та, в свою очередь, пристально разглядывала Падме. В конце концов, когда хейла и Еджна встали, договорившись о том, что женщины какое-то время побудут здесь, и поклонились друг другу. Еджна открыто сказала:

- Я приняла решение не только потому, что меня тронула ваша история. Тут в последнее время появилось много беглецов, скрывающихся от Империи. У нас тоже уже живет один. Дело в другом. В вас, - она кивнула Падме.

- Во мне? - Опешила Падме. Эллора еле заметно улыбнулась.

- Да. Дело в том, что ваш приход знаменует для нас важные события. Она знает, - Еджна указала на Эллору. - В ней течет кровь избранных, она читает будущее, как карту звезд. И мы тоже кое-что можем, хоть и не так много, как она. Но и мы видим в вас будущее. - Видя, что Падме все еще не понимает, о чем речь, Еджна встала. - Пойдемте со мной. Вы сможете.

- Да-да, конечно - Падме откинула одеяло и посмотрела на свои натруженные распухшие ноги. - Если недалеко.

- Не беспокойтесь, - улыбнулась Еджна.

Они вышли из домика и повернули на соседнюю улицу. Когда они спускались вниз по аккуратно подстриженной траве (здесь все дороги были травянистые), на Падме во все глаза смотрели люди. Они собирались за низкими заборчиками у своих домиков и что-то шептали друг другу. Один седой старик ей даже низко поклонился. Падме не понимала, за что такая честь. По ее мнению, более важной персоной, чем она, была Эллора, тем более, что аборигены каким-то загадочным образом узнали, кто она такая, или, во всяком случае, догадывались о ее способностях.

Они вышли на неширокую площадку, покрытую травой. Ее со всех сторон окружали небольшие каменные столбики, с нацарапанными на них значками. Дальше тянулся заборчик из пористого кирпича, увитый зеленью. А в центре...

В центре стояла прекрасная статуя из полупрозрачного розоватого камня. Казалось, она светится изнутри, так играл свет на ее поверхности. Статуя изображала юную девушку, стоящую на коленях. Вырезана она была изумительно, хрупкая фигура, тонкая талия. А лицо ее было нечеловечески прекрасно. Скульптор, несомненно, человек невероятно талантливый, сумел придать чертам ее лица обезоруживающую невинность и искреннее счастье. Большие миндалевидные глаза смотрели по-детски мечтательно. Тонкий прямой нос, пухловатые щеки, на которых свет играл румянцем, полные чувственные губы. Волосы разделены прямым пробором и сзади собраны в косу, падающую на спину и спускающуюся до самого основания статуи. Девушка протягивала ладони к миниатюрному ветвистому деревцу, с веток которого свисали два идеально круглых плода. Девушка держала ладони прямо под ними и, казалось, ждала, когда они упадут ей в руки, но сама боялась сорвать их, чтобы не оскорбить плодоносящую силу земли. Казалось, она сама была частью этой земли: простая, чистая и прекрасная. Руки девушки были увиты цветами, несомненно, приношениями здешних жителей.

- Наша богиня, - дрогнувшим голосом сказала Еджна. Она приложила руки к основанию статуи и поклонилась. - Та, что не имеет имени. Древняя и прекрасная. Она помогает нам во всем. Без нее мы бы не смогли бы ни пахать землю, ни выращивать плоды.

- А что это за дерево перед ней?

- Это - Древо Богини. Говорят, что она первая вырастила его на этой земле, когда здесь не было ни ростка, одна безводная пустыня. Стоило только ей посадить его, как сразу наша земля покрылась травой и выросли деревья. А когда поднялось Древо, то на его ветвях созрели два плода. Они упали в руки богине, и она согрела их теплом своего сердца, тогда кожура на них лопнула и из них вышли мужчина и женщина - первые люди на нашей планете. От них пошел новый род...

- Но при чем тут я? - все еще не понимала Падме.

- Вглядись в ее черты, - тихо сказала Эллора и тоже приложила руки к основанию статуи.

Падме посмотрела в глаза каменной красавице. Из-за тучки выглянуло солнце и погладило своими лучами поверхность статуи. Лицо богини осветилось, и взгляд стал нежным, ласковым и всепрощающим. Казалось, она смотрит на Падме с любовью и жалостью.

- Кауро фето, - прошептала Еджна Падме. - Ее лицо! Это же вы!

***

Под вечер, когда большинство крестьян вернулось с работы, Еджна проводила Эллору и Падме на площадь. Там, согласно обычаю, жгли вечерние костры, и местные жители собирались вокруг посудачить: обсудить то, что накопилось за день, подумать о том, что будут делать завтра, а заодно выпить чашечку освежающего горячего сока "кхани", который выжимали прямо на месте из каких-то ярко-красных плодов и грели над костром в ковшиках на длинных ручках. Увидев Эллору и Падме, жители начали перешептываться, особенно при виде Падме. Эллора и Еджна были правы, она действительно чем-то напоминала изображение безымянной богини, и на бывшую королеву смотрели с уважением и восхищением. Женщины подходили и (это сперва несколько смущало девушку), прикладывали руки к ее животу. Затем, с видом опытных знахарок, улыбались и кивали, жестами показывая, что все очень хорошо и случится весьма скоро. Мужчины лишь восторженно о чем-то переговаривались, искоса поглядывая на Падме. Взгляды эти ее смущали. На общегалактическом здесь говорили мало и плохо, предпочитая один из местных диалектов, коих на двух Дхармах было больше миллиона: каждая деревня имела нечто, вроде, своего, "скрытого" языка. Прилично изъясняться с пришельцами могли немногие: сама Еджна, ее кузина Бхатри и их односельчанин Ракшас. Правда, последний был угрюмым неразговорчивым человеком, и добиться от него хоть одного слова казалось подвигом. Он как пришел к кострам, так и сел в сторонке, ни с кем не общаясь. Когда Еджна представила ему новеньких, он что-то мрачно буркнул и уткнулся в свою чашку с кхани. Бхатри, напротив, засыпала Эллору с Падме вопросами на ломаном общегалактическом; она была женой пилота с грузового транспортника (тут Падме встрепенулась, но Бхатри ее сразу огорчила - благоверный этой улыбчивой дхармианки должен вернуться из очередного рейса на Рилотт только через две недели). Тут же вертелись две малышки, ее дочки, те самые шустрые, вечно щебечущие близняшки. Их звали Сати и Рани. Сейчас они торчали возле неожиданно материализовавшегося из сумерек огромного рыжеватого вуки. Вуки волок за собой С-3ПО, почти законченного, если не считать ножных шарниров. Если бы девчонки не отвлекали его, то, возможно, он бы уже давно доделал бы дроида. Но Рани принялась вынимать детали из его могучих волосатых лап и что-то по-детски лепетать, а Сати щекотать его огромные пятки. Кончилось тем, что вуки не выдержал и расхохотался, тряся громадным телом. Запчасти посыпались в костер, он попытался лостать их оттуда, но взвыл от боли так, что все подскочили. Запахло паленой шкурой. Пока его поливали водой, оттаскивали детей и искали в углях мелкие детали, уже совсем стемнело, и было поздно ремонтировать дроида.

Влажная ночь пахла спелыми фруктами и экзотическими цветами. Еджна подала Эллоре и Падме по кружке горячего кхани.

- Я говорила про этого пришельца, - кивнула она на вуки, пытавшегося снова снять с себя расшалившихся девчонок. - Он попал к нам недавно. Его Империя ищет. Он за какую-то совсем пустяковую провинность попал на кесселианские рудники. Сбежал. Теперь вот у нас. А мы и не против. Он очень сильный и хорошо нам помогает. К тому же он механик отличный. Вот увидите, с вашим дроидом завтра будет все в порядке, он может починить все, что угодно. Эй, Чубакка, - окликнула она вуки. - Садись к нам. Нет, девочки, идите к маме, вон, она вам уже и чашки наполнила.

Чубакка проворчал что-то благожелательное, а потом, указывая на дроида, начал что-то объяснять. Закончив целую серию бессмысленных, по мнению Падме, урчаний и бормотания он вопросительно промычал что-то унылое.

- Нет, понимаю, - заметила Эллора. - Думается, вы совершенно правы. Линии основной проводки лежат слабовато. Просто не было времени их закрепить получше. Надо вскрыть корпус и перенаправить так, чтобы ноги не волочились, - Тут Эллора подумала и перешла на такие же рычаще-урчащие звуки, которые издавал и сам Чубакка.

Вуки радостно взрыкнул и притянул хейлу к своей волосатой груди.

- Да, да, я говорю по-вукийски, - отплевываясь, просипела Эллора, вырываясь из объятий чересчур дружелюбного вуки. Все расхохотались.

- Не боитесь, что если Империя найдет Чубакку, у вас будут неприятности, - спросила Падме, поудобнее устраивая свой живот. - Насколько мне известно, укрывательство преступника карается очень... м-м-м... жестоко.

- Мы не делаем ничего дурного, - твердо сказала Еджна, намазывая на мягкую теплую булку какой-то фиолетовый джем и протягивая ее Падме. - Если он и совершил преступление, то за него он уже расплатился ужасами Кесселя. Здесь он доказал, что заслуживает доверия. Если сюда придет имперский патруль, мы им так и скажем.

- Не думаю, что Империя этим удовлетворится, - пробормотала Эллора. Горячий кхани и теплая накидка, в которую она закуталась, привели ее в блаженно-дремотное состояние.

- Наказаниями ничего не добьешься, - пожала плечами Еджна. - Нашему народу уже много тысяч лет, и за все это время на этой земле никто, почти никто не совершал преступлений. Здесь нет жестокости, лжи или жадности. Я сама не знала, что это такое, пока не побывала в других мирах. Но здесь лучше, спокойнее. Я помню, как не могла понять, что такое ложь, пока сама с ней не столкнулась. Это дикость. Есть цивилизации куда более развитые технически, но они построены на обмане и насилии. Здесь же счастливая земля. Вернувшись домой, я полюбила мою Родину еще больше. За всю свою жизнь я никогда не встречала ни одного дхармианина-преступника. Основа нашей жизни - любовь, в этом наше счастье. Любовь друг к другу, к нашей земле, к этому небу и нашему солнцу. Любовь - это все, что нужно для полного счастья.

За соседним костром стихли смех и беседы. Один из мужчин взял какой-то музыкальный инструмент. Зазвучали струны и голос певицы. С удивлением Падме поняла, что это Бхатри поет. Голос у нее был мягкий, ласковый, как нежный теплый ветерок. Песня быстро обняла всех своим теплом и растаяла в небесах.

- О, этот инструмент так похож на мою гитару, - с тоской пробормотала Эллора. - Как бы я хотела... а, впрочем, почему бы и нет? Еджна, а мне можно спеть?

- О, вы поете? Конечно, мы будем рады вас послушать! Дхора, дай, пожалуйста, лургу.

Некоторое время Эллора, что-то бормоча про себя, изучала незнакомый инструмент, потом настраивала его, а затем, коснувшись пальцами струн, извлекла из них невероятно чистый и нежный звук. Эта песня была никому не была знакома, но, наверное, для всех, кто в эту ночь сидел у костров, она стала откровением. Слушая, Падме заметила, что угрюмый, нелюдимый Ракшас плачет. Затем он вскочил и растворился в темноте. А песня все лилась и лилась...

Love, love, love, love, love, love.
There's nothing you can do that can't be done
Nothing you can sing that can't be sung
Nothing you can say but you can learn
How to play the game
It's easy
There's nothing you can make that can't be made
No one you can save who can't be saved
Nothing you can do but you can learn
How to be you in time
It's easy
All you need is love
All you need is love
All you need is love, love
Love is all you need
There is nothing you can know that isn't known
Nothing you can see that isn't shown
Nowhere you can be that isn't where
You're meant to be
It's easy
All you need is love
All you need is love
All you need is love, love
Love is all you need *

- А как же Фиюми? - рассмеялся Кеноби.

- И не говори, - замахал Органа длинными, как жерди, руками. - Если бы не ребенок, то все могло бы случится. Она такая упорная… Сейчас-то хоть успокоилась.

Помолчали. Наконец, Оби-Ван решился:

- М-м-м… Скажи, Бэйл, Ты чем-то встревожен? Ну, помимо обычных наших дел

- Ничем я не встревожен, - буркнул Органа, теребя складки плаща.

- Правда? А как же письмо?

- Мы же его только что…

- Нет, я о другом письме. О том, которое ты прячешь в кармане. Прости, что спрашиваю, но…

- М-м-м, оно от Фиюми. Я. Я не хочу его вскрывать. Пока. Ну, просто… боюсь, что в нем что-то не то…

Оби-Ван почему-то вспомнил, как странно Эллора посмотрела на Органу, когда он попросил ее "предсказать будущее" его ребенка.

- Ты же знаешь, ребенок, и прочее… ты бы тоже волновался, ой, прости!..

Оби-Ван словно почернел. Затем покраснел и смущенно сказал:

- Д-да нет, ничего, но, еще раз прости, Бэйл. Тут не только в ребенке дело. Верно? Ты просто не хочешь читать от нее письмо? Что-то у вас не так, да?

- Да как тебе сказать, - Органа смотрел сквозь иллюминатор на проплывающие под ними бескрайние поля Дхармы. - Внешне, вроде, все хорошо. Фиюми такая… такая замечательная. Она и чудесная женщина, и хороший, верный товарищ, и умный, дальновидный политик. Но… НО! Может, я не гожусь для семейной жизни? - Он пожал плечами и вновь упорно уставился в окно.

Потом его все же прорвало.

- Да, Оби-Ван, все не так! Я не могу сказать, что все плохо, нет, это не то слово. Но мы с Фиюми… да, мы муж и жена, мы вместе живем, спим в одной постели, она красивая, желанная женщина, я восхищаюсь ею, но… Мы все равно чужие друг другу, - он сказал это сухо, но в его голосе звучала такое отчаяние, такая горечь, словно он признавался в смертельном грехе. - Это не любовь, это просто, ну, это - брак. Я не женился на ней по расчету, как болтают многие сплетники. Ты не верь. Я правда думал, что все получится, к тому же, мы были с детства помолвлены, а она меня любила и сейчас любит, - речь Органы становилась все более бессвязной, - но я-то думал, что смогу дать ей это, а, оказалось, что нет, потому что…

Он остановился под мягким взглядом Оби-Вана Кеноби.

- Потому что я люблю другую женщину! - Органа сказал это тихо и горько. Он отвернулся и добавил еще тише, - Она уже два года как умерла, а я все еще люблю ее. Они несколько минут молчали оба. Через некоторое время пилот по внутренней рации доложил, что начинается снижение. Он запрашивал разрешение искать место для посадки. Бэйл сел в кресло, пристегнул ремень и стал смотреть себе в колени.

- Может ребенок все исправит, - сказал он мрачно.

Оби-Ван только молча похлопал альдераанца по руке. Что он мог ему посоветовать? Сам-то он тоже не в силах решить свои личные проблемы, так вправе ли он учить жить кого-то другого?

- Фиюми сейчас дома?

- Нет. Она вбила себе в голову, что лучше родит где-нибудь вдали от Альдераана. Ну, понимаешь, всякие там репортеры, журналюги эти… только этого нам сейчас и не хватало. Она взяла с собой врачей, свою няню и отправилась на одну из наших станций вблизи от внешнего сектора. Я сомневался, конечно, но, в общем-то, все предоставил в конечном счете ей.

- А вдруг потребуется госпитализация?

- Да нет, - вяло сказал Органа. - Что может случиться?

Случилось тут же. Отчаянный вой сирены на корабле возвестил о нападении извне.

- Проклятие, - сорвался с места молодой сенатор. Они с Оби-Ваном ринулись в рубку. Не надо было доверять автопилоту!

Ну вот они и допрыгались, мелькнуло у Органы в голове. Все эти разговоры, беседы задушевные стоили, кажется, им жизни. На хвосте у них сидело с полдюжины упорных имперских атмосферных истребителей С-15, а наверху, как показывал неумолимый сканер, выходили из подпространства полтора десятка боевых кораблей класса А. Ничего себе! Хватило бы на целую звездную систему, а они столько на две крошечные планетки выделили.

- Они убили Джар-Джара, - вдруг сказал Оби-Ван. Он понял, что только этим можно объяснить то, что они опоздали. Органа прав.

- Да, - Органа впился пальцами в стойку сканера. - Поздно вызывать Мон. Теперь мы только подставим ее.

- Надо удирать, - Оби-Ван оттолкнул Органу и уселся в кресло пилота. - Сколько у нас еще времени до полного приземления?

- Минут пять только! О, проклятие!

Органа прыгнул на штурманское сидение. Проверил дефлекторы и вздохнул с облегчением.

- У нас есть шанс, с полем пока все в порядке!

- Слава Силе, что "Консул" починили, - Оби-Ван внимательно следил за маневрами истребителей. Они явно вознамерились взять корабль в клещи. - Ну-ка, держись!

"Консул" нырнул вниз. Желудки у всех подскочили вверх. Истребители растерянно запрыгали вокруг, внезапно потеряв цель. Скользнув по краю защитного поля, один из выстрелов срикошетил и угодил в соседнюю машину. Раздался взрыв. Корабль Органы в режиме "полный вперед" проскочил под носом у одного из крейсеров (новехонькие! - ишь, понравилась Императору эта треугольная форма!) и, победно развернувшись, направился к Дхарме-2, но...

Но наперерез ему спешили еще два крейсера. Пушки снова заговорили, и это были уже не слабенькие плевки истребителей. Первый же залп бортовых орудий крейсера дал "Консулу" под дых. Корабль беспомощно заскакал на одном месте, теряя энергию из главного генератора. Оби-Ван, не по-джедайски изощренно ругаясь, пытался спасти задний дефлектор. Не вышло. Следующий залп заставил корабль закувыркаться, и только ценой безумных усилий Бэйл и Кеноби, налегая на ручное управление, смогли остановить вращение. "Консул" начало притяжением относить к первой планете.

- Ну что, совершим самоубийство и отправим перед этим на тот свет пару-тройку штурмовиков или сделаем ноги, и побыстрее?

Остатки юмора Оби-Вана Органа не оценил.

- Смываемся!

Они смылись. Это стоило им еще одного бокового дефлектора и почти полностью расквашенной правой дюзы. Слава Силе, хоть левая еще работала. И, самое главное, не были повреждены ни гипердрайв, ни маскировочная система, которую Органа втихоря позаботился установить еще три месяца назад. Но все равно, теперь несчастный, многострадальный "Консул" мог только ползти, что Органа с Кеноби и заставляли его делать почти всю дорогу до Дхармы-1. Поход на вторую планету системы явно откладывался.

- Ну вот, опять, - вздохнул Оби-Ван, с отвращением глядя на бесконечные сады Дхармы -1.

- Куда теперь, - опасливо спросил Органа, изучая длинные полосы фруктовых садов внизу.

Оби-Ван взглянул на сканер.

- Гляди, там, база имперского авиаотряда. А рядом - симпатичный лесок! Если мы тихохонько туда приземлимся и замаскируем корабль сверху, то сможем подождать до темноты, а потом выберемся и...

- И свистнем какой-нибудь двухместный истребитель, - радостно закончил Органа.

- Можно и так. Но я бы все равно предпочел не рисковать и попробовать починить на "Консуле" все, что можно. По нему запросто можно опознать нас с тобой. Тебя, в первую очередь.

- Я могу сказать, что корабль угнали.

- И кто же тебе поверит?

Органа не ответил.

Симпатичный лесок вблизи оказался мрачнейшим местом, он весь зарос древними мхами и кривыми стволами незнакомых джедаю и сенатору хвойных. Но это было им даже на руку. Когда они растянули маскировочную сетку над кораблем, уже почти совсем стемнело, и непроглядная тьма леса показалась еще более устрашающей. К тому же работающий в аварийно-маскировочном режиме сканер показывал, что их эскапада не прошла незамеченной, и пилоты соседней базы подняты по тревоге. Но это их не сильно беспокоило: маскировочная сеть надежно защищала "Консул" со всех сторон. Они по-братски поделили обязанности: Кеноби полез поглядеть, что еще можно спасти на этом летающем несчастье, а Органа сидел в рубке, поглядывал на сканер и нерешительно вертел в кармане письмо Фиюми, проклиная себя за трусость.

Оби-Ван зарылся по уши в дюзу, и изредка ругаясь, то и дело выбрасывал из нее погнутые, покореженные куски металла. Лазерный меч он использовал в качестве сварочного аппарата. Через пару часов, после того как ценой неимоверных умственных и физических усилий он сумел организовать переброску топлива из правой в левую камеру сгорания, Оби-Ван вылез наружу, весь в копоти, вытер чумазый лоб чумазым кулаком и пошел поглядеть, что там поделывает Бэйл, и не найдется ли на "Консуле" чего перекусить.

- Эй, Бэйл, я все сделал! Правда, нас будет немного заносить влево, но…

Первый председатель, окаменелый, с мертвым белым и страшным лицом сидел на том же месте, где Оби-Ван его оставил. На колени он уронил руки, а на пол - цилиндрик с письмом от жены.

- С нами Сила, Бэйл, - в ужасе пробормотал Кеноби, роняя тряпку, которой он вытирал руки. - Что произошло? Что в письме?

Посиневшие губы Органы не сразу справились со страшными словами.

- Она умерла...

- Нет... Этого не может быть! Фиюми...

- Нет, ты не понял, - Органа не повернул головы и продолжил тем же бесцветным голосом. - Фиюми жива. С ней ничего не случилось. Но наша дочь... Все боги и духи Альдераана! За что вы оставили меня! Наш ребенок родился мертвым.

- Нет...

- Да, Оби-Ван. Она даже не дышала. Врач пишет, что больше у нас с Фиюми детей не будет.

- Какая трагедия, Бэйл, - Оби-Ван опустился рядом с раскачивающимся в кресле Органой и взял его руки в свои. Руки у сенатора были холодны как лед.

- Ты не понимаешь, Оби-Ван, - просипел Органа сквозь слезы. - Это была моя последняя надежда на то, что наш брак наладится. Если бы... она могла бы чем-то отвлечься, не думать так долго обо мне. Что, что же мне делать? Как ей помочь. Врач пишет, что она в отчаянии.

- Да поможет ей Сила!

- Что Сила! Ничто нам теперь не поможет. Разве что... доктор советует усыновить ребенка. Пока она еще не пришла в себя.

- И где же ты возьмешь ребенка, - с сомнением спросил Оби-Ван. - Да, к тому же, сейчас-то и некогда...

Органа резко встал.

- Знаешь что, Оби-Ван? Я больше не могу! Прости меня, но эта поездка, я чувствовал, что ничего из нее не выйдет! И зачем мы потащились в такую даль по слабой наводке? Зачем Эллора направила нас сюда? Я был бы сейчас с Фиюми, может, все закончилось бы не так. Я виноват перед ней! Я до конца дней своих не смою эту вину!

- Бэйл, не нужно думать, что это ты...

- Что мне сейчас нужно, - За ледяным голосом альдераанца скрывалась дикая мука и черная пустота, - так это побыть одному. Извини, мастер-джедай, я пойду проветрюсь. - Он взял бластер, пристегнул нож к бедру, сунул в карман фонарь и вышел к трапу.

- Бэйл, тебя же могут схватить, сумасшедший!

- Может быть, мне повезет и так и случится, - Органа запахнулся в плащ и вышел в сухую душную ночь, обильно посыпанную листьями и пропахшую хвоей.

***

Ночь длилась слишком долго, чтобы о ней хотелось вспоминать. Но потом настало утро. В окно маленького домика, где и происходило ночью то, что Еджна благоговейно назвала "священным ритуалом", лился уютный теплый свет, окрашивая простыни на постели Падме в цвета восхода.

Падме Скайуокер просыпается. Боль исчезла, хотя спину все еще ломит. Впрочем, нет, все еще немного больно, но по сравнению с тем, что пришлось испытать несколько часов назад… а что, собственно было несколько часов назад? Это уже забывалось. Эллора была права. Эллора. Падме снова пробует на вкус это имя и впервые за два года чувствует не злость, не раздражение, не даже ревность, честно сознается она себе. Только восхищение и глубокую благодарность.

Всю ночь длилось это. Падме металась и билась на кровати. Возле нее была Еджна, Бхатри и несколько других женщин. Они пытались помочь ей, приносили все новые полотенца, кувшины с горячей водой, прикладывали к вискам какие-то странно пахнущие салфетки, поили горькими вяжущими отварами, но все напрасно. И это после того, как хором предсказывали ей благополучные роды. После нескольких часов почти безостановочного крика и ужасных мучений она начала терять сознание и выхватывала из окружающего ее полумрака только обрывки происходящего. Сначала это была старая женщина, склонившаяся над ней. Слова на ломаном общегалактическом: "Она не сможет, слишком ослабла…" заставили ее с громким криком вскочить на постели, но боль вновь опрокинула ее в небытие. Потом были всхлипывания женщин вокруг, и дрожащий голос Еджны: "Где Эллора? Найдите ее!" Снова обморок. А в последний раз она очнулась, и перед ней был мягкий свет, он заливал постепенно все вокруг. Она жадно потянулась к нему, такому теплому, приятному, ее уносили ласковые волны, слегка покачивая лодочку. Она раздвинула свисающие сверху лианы. Рядом был Анакин, она знала это, потому что где-то плескало весло, а с ней в лодке мог быть только он, больше никто. Никто больше ей был не нужен. И он обнимал ее. Но его руки постепенно становились все холодней и холодней, он раскачивал лодку все больше, она наклонилась, чтобы ухватиться за борт, и ее опрокинуло в темную затягивающую воду, водоворот сомкнул над ней свою жадную пасть, и откуда-то сверху донесся такой ужасный в своей неожиданности, предательски ядовитый смех ее мужа…

Свет. Яркий свет. Спокойный и твердый голос Эллоры: "Все в порядке, я с тобой. Держи меня за руку".

И она уцепилась за эту руку, как за последнюю соломинку.

Энергия вливается в нее океаном!

Яркий свет. Эллора: "Сейчас. Уже скоро. Готовьте полотенца".

Яркий свет. И крик ребенка. Боль! И еще один крик.

Последняя искра. Эллора: "Найдите Ракшаса, он не должен уйти!"

Зачем Ракшас?

И теперь солнце осторожно заглядывает в окно. Рядом с ней на постели маленький сверток. У него красное сморщенное личико. Он кривит губешки и сейчас заплачет. Ну вот!

Падме берет дочку на руки и не верит своим глазам. Неужели это - оно, родное? Эти крошечные глазки, вздернутый курносый носишко. Какая маленькая! Осторожно, чтобы не уронить (слабость еще во всем теле), она укачивает эту кроху, прикасается губами к лобику, чувствуя, как боль уходит, уплывает прочь, тонет в том ужасном водовороте, а водоворот затягивает в волны памяти глубже и глубже… Что было? Ничего, только это маленькое личико перед собой видит Падме. Счастье? Да, это оно.

Настойчивое хныканье раздается со стороны окна. Нет, никогда еще Падме не видела у Эллоры такого взгляда. Хейла держит второй хрупкий сверточек и бережно покачивает его. Сверток упрямо ворчит, высвобождая малюсенький кулачок. Эллора протягивает палец, и кулачок требовательно захватывает его своими микроскопическими пальчиками (ну разве у людей бывают такие крошечные ручки?). У последней хейлы необычайно покойный, просветленный взгляд. Нет ни прошлого, ни будущего, только эта кроха на руках. Она оборачивается и смотрит на Падме. И в этот святой момент Падме Скайуокер понимает, что перед ней тоже мать, потому что только женщина, которая уже держала на руках своего новорожденного ребенка, может так смотреть на чужого.

- Спасибо тебе. Без тебя этого бы не случилось.

- Ну что ты!

- Нет-нет, я знаю, я помню… И… прости меня за все.

- О чем ты говоришь, Падме. Не волнуйся, все уже в порядке. Ты лежи только. Теперь тебе нужно отдохнуть.

- Нет-нет! А покормить детей?

- Хочешь это сделать сейчас?

- Да! - вырывается у Падме. Эллора улыбается и подносит ей сына.

Священное мгновение. Дети у материнской груди. Какие разные! Девочка упрямо упирается кулачком в грудь, мальчик причмокивает, не выпуская эллориного пальца.

Дети спят. Сколько счастья в один день!

Блаженство и боль в спине. Да, и это, значит, материнство?

Да, как же она могла забыть, Эллоре же надо сделать подарок!

Последняя хейла снова стоит у окна. Она думает о тех, кого любит. О своем ребенке. О мужчине, которому она так нужна, но который слишком горд, чтобы быть с ней. Ясновидение Падме, она чувствует это, ее не подводит. Но это утро принадлежит ей, и только ей. Она потом спросит у Эллоры. Потом. После того, что было этой ночью, Эллора ей расскажет только правду.

- Теперь им надо дать имена, - шепотом (дети уж спят) говорит Эллора. - Ты уже думала об этом?

- Знаешь, я решила, - Падме блаженно слушает, как посапывают во сне ее дети, - что лучше ты придумай, как их назвать. Дай им имена, которые принесут им счастье.

Эллора не думает. Видимо, уже давно знает, как их будут звать.

- Что ж, ты уверена, что доверишь мне это почетное право? - Она не шутит, она серьезна!

- Да, конечно.

- Хорошо. Тогда можно я назову мальчика Люк?

- Люк, - Мать пробует это имя на вкус. Звучит приятно. - Люк… А что оно значит?

- Счастливый. Может, это имя принесет ему удачу? Она ему понадобится…

- Я согласна. А девочка?

- А для нее у меня есть особенное имя. Ты не будешь против, если ее будут звать Лея?

- Красивое имя, - Падме с удовольствием думает о том, как ее детей, уже взрослых, будут звать: Люк Скайуокер, Лея Скайуокер - просто прекрасно! - А почему особенное?

- Особенное для меня. Мою мать звали Орелла Лея. В ее честь. Можно?

- Вообще-то, я хотела назвать девочку Эллорой.

- Хм…

- Но, если ты настаиваешь… тебе бы и правда хочется ее так назвать?

- Очень.

- Хорошо, - Падме наклоняется над малышами, чтобы почувствовать их дыхание. Она улыбается.

Люк Скайуокер.

Лея Скайуокер.

ЕЕ ДЕТИ!

***

Вечер чернеет за окном. В дверь влетела Эллора. Падме услышала, как она еще за дверью что-то громко говорила Еджне. Младенцы крепко спят (Люк, правда, немножко похныкал и с ним пришлось повозиться), но тут внезапно Падме слышит, как за окном громко плачут чьи-то дети. Кажется, это голосок Сати? Или Рани?

Эллора от двери:

- Быстро!

- Что случилось?

- Я говорю - быстро! Мы уходим, сейчас же! Ты сможешь встать?

Падме спускает ноги с кровати и нерешительно смотрит на детей.

- Бери девочку. Я понесу Люка. Да скорей же!

Значит, все и в самом деле так серьезно.

- Что случилось?

- На Дхарму высаживается имперский десант, - Эллора проговорила это отрывисто, небрежно, но зло. Видно было, что эта очередная задержка ее снова выбила из колеи. - Скорее, Падме, одевайся, - Падме уже набрасывала плащ. Она взялась за упаковку с пеленками, которую Бхатри положила вчера в изголовье кровати и искоса смотрела, как Эллора проносится по крохотной комнатке, словно смерч, собирая вещи Падме. Закинув сумку за спину, хейла подхватила Люка на руки. О Сила, да снаружи и впрямь творится что-то невообразимое. Дети, дети… почему же вам пришлось родиться в такое ужасное время?

Падме не думает о чужих детях, к крикам которых она только то прислушивалась с ужасом. Ее дети, ее дети…

На пороге показывается Бхатри. Она как-то странно качается. Падме уступает ей дорогу, но женщина неожиданно сползает на пол лицом вниз. На затылке у нее дымится ожог бластера.

Эллора нагибается над ней. Переворачивает. Милое розовое лицо скорчилось от боли, на шею, пачкая маслянистыми пятнами чистую оранжевую тунику, стекает кровь.

- Он смог уйти?

- Да, - хрипит Бхатри.

- Где Чубакка?

- Он… ждет вас у околицы… Спидер… Быстрее!..

- Я помогу тебе…

- Нет!.. как больно! Спешите! Они ищут, - синеющие губы со свистом вдыхают последние порции воздуха, пальцы в агонии вцепились Падме в плащ, - они ищут вас…

- Нет!

- Оставь ее, Падме!

- Нет! Она же…

- Оставь ее! - Эллора кричит громко и страшно. Ее глаза высекают искры.

Надо идти.

Люк громко и требовательно заплакал. Лея проснулась и тоже начала издавать тихие хнычущие звуки. Падме в страха прижала к себе дочь.

Ну уж нет! Никакая империя не сможет отнять у нее детей!

На улочках селения царил полный кошмар. С северной окраины наступали белошлемники, их было так много, что холмы с той стороны казались покрытыми снегом. Жители деревни в ужасе метались туда-сюда, не зная, что делать. Сверху свистели истребители. Люди падали, как подкошенные. Горели дома. Кричали дети, стонали женщины. Война.

Навстречу им бежала Еджна, таща за руки племянниц. Несмотря на цвет своей кожи, она была почти белой от ужаса. Сати вытирала грязным кулачком лицо, Рани ревела в голос.

- Ракшас действительно… он…

- Предупредил их. Из-за того, что было сегодня ночью, я не смогла следить за ним как следует… Ну я же просила! - Эллора бежала сломя голову и тащила на себе Люка и сумку, а Падме с дочкой - за руку.

- Он был нашим односельчанином! Он не мог…

- Смотри, - Эллора кричит жестоко и хлестко. - Это не он, да? Не он привел десант? Там, в доме лежит твоя сестра! Ее убили! - Близнецы начинают истерически кричать.

- Эллора, нет! Не надо!

- Смотри, что вы наделали своим отношением к жизни! Неужели вы не могли хотя бы попытаться противостоять им!

Из-за кустов в них прицелился имперский солдат, сзади на него напирали еще люди. Эллора взмахнула рукой, и в кустах вспыхнуло пламя. Раздались громкие вопли.

- На южную окраину, - бросила Эллора через плечо. - Быстрее.

Сати и Рани тихо стоят. Они уже не плачут. Что это?

- Я не пойду, - говорит Еджна.

- С ума сошла?!

- Я останусь с моими друзьями. Я должна. - Она развернулась и тихо побрела назад.

- Сумасшедшая! Вернись!

- Верни ее!

- Нет, не могу. У нас нет времени.

- Но хотя бы дети!

- Нам нужно спасти ТВОИХ детей!

Моих детей, билось в голове у Падме, пока ноги, поминутно подкашиваясь, несли ее прочь. Моих детей. Моих. Люка и Лею. Моих детей…

Сати и Рани продолжали стоять посреди обезлюдевшей улицы. Истребитель над ними входил в отвесное пике…

Еджна, задыхаясь, добежала до маленькой полянки, покрытой травой. Толкнула низкую калитку. Припала ладонями к каменному основанию статуи. Губами - к ее холодной руке.

- О, святая Мать-богиня! Защити своих детей! Вразуми тех, кто хочет идти по жизни, лишая ее других! Прости их и даруй им разум! Свята земля твоя, благословенны плоды ее, тихи и кротки дети твои… Спаси их!

Шаги. Имперский офицер останавливается прямо за спиной у коленопреклоненной женщины. Он разглядывает статую с чуть презрительным любопытством. Варвары… Великий Император прав - вот они, низшие расы! Идолопоклонники… Какое убожество!

- Эй, женщина! Где пришельцы, которые вчера появились в вашем селе?

- Прости его, ибо не ведает он, что творит, о Великая Мать! - бормочет Еджна, прижимаясь к статуе.

- Считаю до трех!..

- … и подари им знание твоей святой Любви!..

- ..два!..

- ... И… и неужели мы были не правы?!

Штурмовик дважды коротко выстрелил от бедра. По священному Древу Богини заструилась кровь. Стекая по прозрачно-розовым, расцвеченным закатом плодам, она капала в ладони Великой Богине.

- Плебеи!..

Штурмовик брезгливо поморщился и последним выстрелом разнес лицо статуи на куски.

***

Чубакка дико рычал и размахивал длинными лапами. Рядом истерически визжал Р2Д2. С-3ПО от нетерпения подпрыгивал на почти доделанных ногах.

- О, нет! Глупый вуки, чего мы ждем? Нам надо скорее отсюда убираться!

Чубакка грозно рыкнул на этого металлического пессимиста. Надо ждать Эллору с подругой! Он слышал, что у девчонки родились щенки, и их нельзя просто так бросить. Еджна просила охранять их, и он и собирается сделать именно это. Вуки был не уверен, должен ли он выполнять по отношению к Еджне Раджпарвати долг жизни, но чувствовал, что не исполнить ее просьбу будет просто ужасно некрасиво.

Из-за кустов выскочили обе женщины. Эллора волокла за руку Падме, у которой подкашивались колени. Дети отчаянно ревели у них на руках.

Вуки заревел громче младенцев и бросился им навстречу. Он подхватил Падме, как пушинку, и поставил на ноги, но она снова упала, Эллора еле успела забрать у нее ребенка. Чубакка перебросил полубесчувственную Падме через плечо и побежал к спидеру.

Р2 уже завел машину. Эллора, словно и не была обременена двумя новорожденными и тяжелой сумкой, легко прыгнула внутрь. С-3ПО еле успел подвинуться, как на него сел Чубакка и уложил сверху еще и Падме.

- Нет, так мы не договаривались! - Возмущенно завопил С-3ПО.

- О, Сила, этот дроид вышел с таким же дурным характером, - вздохнула Эллора. Спидер уже несся над землей. Очень низко, чтобы локаторы не засекли. Но когда Чубакка вырулил из рощицы на ровное место, оказалось, что кругом белым-бело от штурмовиков. Спидер резко сдал вправо, но даже толстое стекло не смогло заглушить крики имперцев. Несколько глайдеров тут же увязались за ними.

Чубакка нервно рявкнул и развернул спидер на 180 градусов. С-3ПО и Р2 образовали сзади кучумалу. Падме прижала своих детей к груди и шептала им что-то, пытаясь успокоить, но они заходились от плача. Эллора дернула Чубакку за шкуру на плече и прорычала ему что-то. Он отрицательно замотал мохнатой башкой в ответ, но Эллора настаивала. Затем они ухитрились совершить потрясающий маневр: вуки перелезал назад, одновременно доставая бластер и что-то, вроде, старинного самострела, а Эллора просачивалась вперед, ухватившись первым делом за штурвал, который вуки, конечно же, выпустил из лап. В результате спидер нырнул вниз с устрашающей скоростью и мазнул брюхом по вспаханной земле. У всех засосало под ложечкой, сзади послышались разряды бластеров. Глайдеры настигали их.

Эллора, наконец, смогла сесть как следует. В следующее мгновение спидер резко скакнул влево, и преследователи пропали за лесополосой. Затем хейла выровняла машину и взяла еще выше. Сверху оказалось, что их уже почти окружили. Здесь они были пока в безопасности, орудия глайдеров стреляли только вперед и вниз, но сами машины штурмовиков были куда маневреннее пузатого и к тому же перегруженного спидера. Требовалось срочно что-то сделать. Это понимали все.

Но лучше всех проанализировал ситуацию, видимо, Чубакка. Он схватил в охапку повизгивающего от ужаса С-3ПО и выбил его золотисто-металлической головой стекло за задним сиденьем спидера. Расширив дыру, он высунулся наружу и открыл огонь. Бластер в его волосатых лапах заработал на полную мощность, а затем подключился и самострел. Охотников попреследовать беглецов поубавилось. Падме не успела вздохнуть спокойно, как на горизонте вырос шагающий танк.

Спидер несло прямо на него. Эллора что-то лихо кричала, Р2 безостановочно свистел, дроид-секретарь голосил вовсю. В центре этой какофонии находились двойняшки. Судя по всему, горячка боя их так успокоила, что они крепко заснули. Чубакка тяжело перевалился вперед и высунулся сбоку, пытаясь попасть в орудийную башню. Танк поливал их огнем, и спидеру под чутким руководством Эллоры Вейд приходилось вилять из стороны в сторону. Ситуация была явно не в их пользу, но Падме заметила, как Эллора, вцепившись в штурвал так, что костяшки пальцев побелели, закрыла глаза. Или мы сейчас разобьемся, подумала Падме, наблюдая за тем, с какой скоростью приближается к ним танк, или она опять что-то задумала.

Задумала, да. Танк еще раз пыхнул огнем из всех орудийных стволов, а потом (спидер уже был почти совсем близко) внутри него что-то громко хрустнуло. Передние ноги огромной махины подогнулись, и он, как усталая банта, бухнулся на "колени". В рубке управления полыхал огонь. Спидер победно встал на дыбы, а потом понесся дальше. Его несло не только собственное ускорение, но и ударная волна.

Несколько глайдеров не желали отставать. Один уже мчался почти наравне со спидером. Падме заметила, что на нем сидят двое: один пилот, а другой, видимо, десантник, собирающийся прыгнуть на корпус спидера. Эллора хмыкнула. Она подпустила их поближе (самострел упорного вуки не давал преследователям и секунды для точного прицела), а когда штурмовик прыгнул, спидер кокетливо шарахнулся вправо. Вниз упал не только прыгун, но и пилот вместе со совей машиной - не сумел удержать равновесие.

Оставшихся вояк Чубакка расстрелял из бластера почти в упор. Пассажиры спидера только наладились отпраздновать победу, как Эллора тихо сказала:

- Там летная база на горизонте. Смотрите...

И действительно, перед ними разворачивалась длинная вереница стоящих истребителей. Нет, не только стоящих!.. По машинам рассаживались пилоты, истребители начали взлетать. И их было слишком много...

- Ты можешь взорвать их все? - дрожащим голосом спросила Падме. Младенцы нежно агукали возле ее груди.

- Их слишком много, - Эллора снова прочитала ее мысли. - И они нам могут пригодиться! Как же мы попадем...

Спидер внезапно тряхнуло. Амортизационная система угрожающе взвыла. Чубакка зарычал ей в тон, бросил бластер и начал копаться в двигателе, из которого поднималась тонкая струйка дыма.

- Нас подбили, - спокойно сказала Эллора. - Мы теряем высоту.

- Что же делать?! - застонали хором Падме и С-3ПО.

- Надо садиться, попробуем уйти пешком. Или спрятаться. Видишь, лес, - она мотнула головой в сторону поднимающихся на горизонте смутных теней. - Уже совсем скоро стемнеет. Если найти там какую-нибудь пещерку, то нас не найдут.

- Но сканеры...

- Это единственная возможность спастись. Постараемся дотянуть...

***

Темная громада леса вблизи казалась живым чудовищем, а внутри - прохладной мрачной могилой. Эллора первой скользнула под пушистые, заросшие ядовито-голубым мхом ветки. Было тихо и сухо. Под ногами скрипели длинные иголки местных хвойных деревьев. Над головой назойливо свистели штурмовые истребители, но здесь, им повезло, их не найдут. Она обхватила руками ствол громадного дерева и забормотала что-то.

С-3ПО непонимающе воззрился на нее. Р2 нетерпеливо присвистнул и подтолкнул своего медлительного и туповатого собрата. За ними шла Падме. Она с трудом несла обоих детей (малыши снова проснулись и явно хотели бы перекусить, да вот никто им пока не предлагал поужинать). Чубакка, вооруженный до клыков, замыкал маленький отряд.

Эллора открыла глаза. Опасность пока миновала, но... что-то заставило ее задуматься. Первый ход не удался. Она поставила на детей Падме, это было ошибкой. Может, все же надо решиться? Но... ей не хотелось вводить в игру собственную дочь. Очень не хотелось. К тому же, это оттянуло бы результат всех ее трудов на долгие годы. И сыграть на Оби-Ване тоже было бы... нет, нельзя! Нельзя им рисковать! Кто же может стать рычагом, который повернет будущее? Неужели придется... Тут внезапное горячее ощущение резануло по всем ее чувствам. Оби-Ван здесь. Он близко, рядом! Почему же она была так глупа! Конечно, не за ними гнались имперские штурмовики! Им нужен был Оби-Ван Кеноби! Именно о нем хотел предатель Ракшас предупредить своих вверх по инстанции!

Оби-Ван здесь. И скоро здесь будет Анакин... И если они столкнутся...

Мысль воспаленно забилась в ее усталом мозгу. Да, это оно. Оно, то самое, то, от чего она так хотела Оби-Вана защитить, к чему она не хотела отпускать его. Оно настигло его здесь. Что же делать, как, наконец, все это изменить?! Она уже обдумала миллионы возможностей. Оби-Ван не должен умереть, твердила она про себя, как заклинание, нет, не он, не сейчас, когда он так близко, когда все может быть так прекрасно для них обоих! Когда он уже почти простил ее! Когда почти понял, что им не жить друг без друга! Но кто-то должен принять на себя удар? Но если не он, не Люк, не Лея, не... Уна... Кто же остается? Кто сможет взять на себя роль Судьбы?

Выбора нет. Или... может быть, есть?

Она обернулась. Призрачный свет от фосфоресцирующих нашлепок мха на лохматых ветках отражался в ее зеленых глазах:

- Сюда!

Чубакка, кряхтя, пролез под ветки, огляделся и удовлетворенно что-то буркнул, оглядывая уютное гнездышко. Тут было достаточно безопасно: небольшой склон образовывал пещерку с каменной стеной и крышей из земли и корней, а переплетение стволов и ветвей трех хвойных, росших снаружи, скрывало их убежище от глаз.

- Падме, подавай мне детей и полезай сюда! Мы тут прождем до рассвета.

- Но днем идти опасней, чем ночью! - Падме с трудом протянула ей Люка и, прижав к груди девочку, протиснулась между мшистыми корнями и теплым лохматым боком вуки. Здесь было уже теплее. Эллора вытащила из рюкзака одеяло и расстелила его поверх опавших игл и листьев.

- Садись... Нет, к сожалению, придется немного отдохнуть. Ты устала, а дети, если не поспят спокойно, не дадут нам идти дальше.

Чубакка что-то заворчал. Есть хотел, наверное. Эллора пожала плечами:

- Ничего не поделаешь, у нас нет ничего. Если хочешь, пойди поохоться, но ты можешь попасться сканерам истребителей. Слышишь, они до сих пор зудят наверху...

Чубакка голодно вздохнул. Падме помедлила, но затем все-таки расстегнула ворот платья. Малышей надо покормить. Чубакка деликатно отвернулся и демонстративно стал начищать ствол своего самострела. Эллора уже выключила дроидов, чтобы их работу не засекли сенсоры, и теперь смотрела куда-то вдаль, но выражение ее лица не предвещало ничего хорошего, а когда Падме думала о своих детях, она не могла простить Эллоре такого взгляда.

Люк чавкал вовсю. Лея быстро заснула, после того, как наелась. Зато сама Падме устала так, что сил нет: гудела спина, ноги ныли, а в голове стучала какая-то назойливая мысль, которую она додумать не успела, - уснула.

Проснулась она от того, что теплая волосатая спина вуки, к которому она прислонилась, задрожала и отпрянула. В воздухе висело какое-то странное напряжение. Тут же беспокойно зашевелились малыши. Лея всхлипнула и заплакала тихо и тоненько. Люк уже открывал маленький рот, чтобы издать большой крик. Чубакка что-то взволнованно пробурчал и встал. Прицельный шарик самострела твердо щелкнул, встав в гнездо. Падме зашуршала рукой в иглах, доставая бластер. Держать обоих детей и оружие было не с руки, но выбора не было. Только тут она заметила, что Эллора исчезла. Ее белого плаща тоже не было.

Падме охватил ужас. Она услышала шаги. И это явно шла не хейла. Эллора обычно двигалась, как ловкий зверь, тихо скользя по земле, когда нельзя было нарушать тишину. Падме помнила, как еще сегодня ночью, когда Эллора первой вошла в лес, ее шаги сперва замедлились, а потом она заскользила по иглам, покрывающим траву, так, что ее шагов вообще не было слышно. Но это шел другой человек! Тяжелая поступь незнакомца в сапогах военного образца отчетливо была слышна в лесной тишине. Он приближался.

Вуки притаился у входа в их убежище. Падме подняла бластер. Зашуршали ветки, кто-то пробирался сквозь них в убежище беглецов. Чубакка взревел, и, расшвыряв лапы хвойника, запустил свою в глубину кустов. Потом отнял у сопротивляющегося незнакомца бластер и бросил на пол, наступив на него лапой. Пришелец, запутавшись в длинном плаще, кричал и извивался, но вуки зажал ему рот своей могучей дланью и, поставив на ноги, приставил ему самострел к горлу. В левой лапе он держал крохотный фонарик.

Не может быть! Падме охнула:

- Бэйл?! С нами Сила! Отпусти его, Чубакка! Это друг.

Органа встал и с достоинством стал очищать себя от игл и шерсти вуки.

- Простите, я не вижу, с кем говорю... Кто здесь... Кто? - Он подслеповато прищурился, вгляделся во тьму и обмер.

В углу, скорчившись от ужаса, сидела молодая женщина в невообразимо грязной одежде, сжимая в руках бластер. На коленях у нее лежали два крохотных свертка. ВСЕ БОГИ И ДУХИ АЛЬДЕРААНА!!!

- Амидала?.. В-ваше Величество? Нет, мне это, наверное, снится! - Органа рванулся к ней, не обращая внимания на протестующий рев Чубакки (вуки отличался крайней подозрительностью, весьма полезной, впрочем, в некоторых обстоятельствах), и опустился перед ней на колени. Он поднял женщину за подбородок и увидел, что не ошибся, что это - она, Амидала, королева Набу, Падме Наберрие, его Падме, женщина, которую он всегда любил, его королева, которой он всегда так восхищался, по которой он так убивался, считая ее мертвой. Которую он каждый день поминал в молитвах, и которая была его единственным грехом перед той женщиной, которая любила его и ему принадлежала во веки-веков.

- Не может быть, - Голос Органы сорвался на бешеный шепот. - Вы же... вас же считают погибшей! - Он схватил ее маленькую грязную ладошку и порывисто сжал в своей ладони.

- Я жива, Бэйл, - хрипло сказала Падме, не отнимая руки. Она боялась посмотреть ему в глаза. - Я жива, хотя, может, мне стоило умереть.

- Но как вы... где вы были все это время? Падме, вы же погибли, вроде бы, в битве за Набу!

- Я осталась жива, - пробормотала Падме глухо. - Умерла королева Амидала. А Падме спасли. Он спас меня, прятал все эти два года, он заботился обо мне, так любил, он, - Тут слезы полились у нее из глаз, и ничто их не могло остановить их.

Бэйл Органа, Первый Председатель и прочая, и прочая, обнял ее и думал, что, наверное, никогда жизнь не делала ему такого подарка. И никогда не сделает. И тут он, наконец, заметил у нее на руках два маленьких пищащих комочка и с изумлением уставился на них. Что это такое?! Новорожденные младенцы? Откуда здесь младенцы?

- Наши дети, - жалко сказала Падме. Она судорожно вытерла слезы, размазав грязь по лицу. Чубакка осветил фонариком ее и два копошащихся свертка. - Его дети. Анакина...

Наверное, за всю свою жизнь она никогда еще так не рыдала. По своим несбывшимся надеждам, по той жизни, которая осталась так далеко позади. Бэйл Органа стал первым человеком из прошлого, которого она увидела впервые за два года. И его неожиданное появление разбередило раны, которые Анакин нанес ей и ее мечте. Она плакала, у нее на руках нежно гулили дети, а Бэйл просто сидел и обнимал ее. Он не знал, что сказать. Он был потрясен и молчал, но это было лучше всяких слов.

Чубакка оперся на выключенных дроидов и тоже вытер набежавшую слезу. Все это было так... печально.

- Мы вытащим вас отсюда, - наконец сказал Бэйл твердо. - У нас тут корабль в лесу. Конечно, штурмовики кишмя кишат, но теперь я все сделаю, чтобы увезти вас отсюда. Давайте-ка я помогу. - Он взял у Падме один сверточек и подал ей руку.

Чубакка развел ветки в стороны. Идем?

Органа вылез из укрытия, и утренний свет посеребрил личико крохи, лежавшей у него на руках. Удивительно красивая... девочка! Большие темные глазки с длинными ресницами, и... как же она похожа на Падме! Призрак собственного мертвого ребенка, сковывающий холодом и чувством вины его сердце, начал таять, таять и отступать, а потом и вовсе исчез.

В душе у Органы что-то шевельнулось и снова начало расти. Любовь?

________________________________
* Я последовала примеру Селебрии и выбрала именно такую песню, которая, по-моему, соответствует тексту. Во всяком случае, эти инопланетные хиппи могли с восторгом слушать только ее...